Самый красивый оперный театр в мире, Экскурсия в оперный театр (индивидуальный тур)
Он имеет отношение к кашлю, к физиологии. Две из 10 опер Винченцо Беллини также были специально написаны для этого театра: «Капулетти и Монтекки» и «Беатриче ди Тенда» После покушения на жизнь Наполеона III в году в здании старой оперы император отказался его посещать и потребовал построить новое здание.
Чудо, произошедшее в театре во время Второй Мировой войны.
С театром Киева связано одно событие, сравнимое с чудом. В период Второй Мировой Войны, его здание волшебным образом уцелело. Во время одного из спектаклей, которые любили посещать германские военные при оккупации столицы, прямо в зал театра был сброшен зажигательны снаряд.
Он пробив крышу здания, оказался прямо в партере, однако, на изумление публике, не взорвался. Аудитория, привыкшая к частым авиа действиям, с удовольствием продолжила созерцать концертную программу. Киевская опера сегодня.
В настоящее время особенной популярностью Национальная опера нашей страны пользуется у иностранцев. Их привлекает изысканность архитектурного ансамбля здания и талантливая театральная труппа. Коллектив оперы состоится из 1,5 тысяч человек.
Каждый год обширные гастрольные туры театры способствуют возрастанию его авторитета, как яркого представителя оперного и балетного искусства Украины и в мире. Важная информация. Как добраться: ближайшей станцией метро к театру является "Золотые ворота". В здании театра открыт Национальный оперный ресторан, где вы сможете отведать вкусные блюда французской и европейской кухни. Где остановиться. Гостиницы Киева всегда рады ценителям театрального искусства, приехавшим из других городов и стран.
Недалеко от оперы вы сможете остановиться в апартаментах "Good Rent" или "Renthotel на улице Лысенко". Добро пожаловать в Киев!
Но я отказался от этой идеи, потому что знаю: это название, как бы ни интересно мне было его сделать, не будет так успешно, как «Турандот» или «Трубадур». В наше время, именно сейчас, нужны шлягеры. Вот «Трубадур», к примеру, идёт в «Новой Опере». Это опять же вопрос о том, чтобы он был непохожим на остальные. А «Турандот» нигде не идёт в Москве. Была постановка в Большом, но сняли. Притом, что эти названия очень популярны, они не так распространены в московском репертуаре.
Поэтому наша задача — делать интересные спектакли. И мы их делаем. Самая главная концепция театра — это Артист. Я имею в виду, что для нас в театре оперный певец является не функцией исполнения, а артистом, который ведёт спектакль. И зритель понимает, что сегодня он смотрит спектакль с Игорем Морозовым, а завтра — с Вадимом Заплечным, и эти два исполнителя — разные. Талантливейшие артисты разных поколений, которые играют одну роль Садко.
И получаются абсолютно разные спектакли. Мне кажется, это огромная ценность нашего театра — такие индивидуальности. У нас нет такого, чтобы отношение к артисту приравнивалось к «галочке»: ну, раз она сопрано, должна спеть сопрановую партию. И вот она спела, разместила на своей страничке в фейсбуке фотографии себя, ряженой в парике, и счастлива, что выступила в роли Тоски в таком же парике, как и все остальные, похожем на двадцать предыдущих.
В «Геликоне» это неприемлемо. Для меня важен крупный план артиста, от которого зависит спектакль, завишу я, зависит дирижёр, зависит зритель.
Всё зависит от человека на сцене, который выходит, оснащённый определённым комплексом. А в этом комплексе — и голос, и музыкантские способности, о которых в оперном театре часто забывают. О музыке забывают! Потому что музыка — это не интервалика. Я думаю, так можно ответить. А что, разве не так? Мы в этом году уже сделали много премьер.
Другие театры «отстреляются», а тут и мы. Я тоже смотрю за конъюнктурой Москвы, чтобы не одновременно, и не одни и те же названия. Это важно. Планирую, но попозже сделать.
Тем более, сейчас на «Тоску» у нас в театре есть замечательный состав. Надо ставить. Опера — это очень дорогое искусство. Опять же, если бы мы тратили свои последние деньги, мы бы совсем по-другому ими распоряжались. Да, мы ставим сейчас «Трубадура» и «Турандот», но мы ещё делаем и «Чаадского». А «Чаадский» фактически пойдёт за счёт этих двух. Мы с ним встретились, сели, поговорили. Он, кстати, предложил ещё одно очень интересное название.
Очень редкое название, которое было популярно, особенно в начале XX века, шло везде, потом было полностью забыто. И мы тоже планируем его сделать. А с Владимиром Ивановичем — это был наш чисто творческий подход, там не было «уговоров».
Я очень рад, что он согласился. От Министерства культуры РФ нам дали грант на этот спектакль, и правительство Москвы поддержало. Кстати, она приезжает к нам после го. Вот увижу их и скажу. Надо посмотреть сначала, какие они придут, и от этого будет зависеть напутствие.
Тогда и зрители будут получать удовольствие. Это очень важно, потому что это удовольствие передаётся другим.
Вообще, самое ценное в жизни — это радость, когда человек радуется, улыбается. Всё ведь во имя этого делается. И театр для этого существует. И любовь для этого существует. И жизнь для этого существует… Нас тянет к людям, которые радуются. Нам хочется быть с ними.
Но нам не хочется быть с хмурыми людьми, у которых всё время проблемы.
Но, если человек начинает себя бичевать Ведь, чтобы выйти на сцену перед зрительным залом, надо уже иметь в себе определённую смелость. Артист должен верить в себя. Вот сейчас Олимпиада идёт. Как спортсмен может поставить рекорд, если он не верит в то, что он — лучший? Он и не сделает. То же самое в театре. Каждый артист должен понимать, что у него есть шанс быть лучшим, и он должен быть лучшим.
Или для Вас это маленький срок? А туда, вперёд — кажется, очень большой смеётся. Ведь дело в том, что на любой процесс влияет очень много факторов. Ещё Немирович-Данченко говорил, что «театр — это зеркало жизни». Так и есть, потому что театр отражает всё, что происходит в жизни. Обстоятельства, которые мы видим вокруг, в мире, в стране, люди — они влияют на жизнь в театре.
На репертуар, на определённые стилевые вещи. Мода влияет. Влияет даже сила притяжения. И надо ориентироваться на этот закон, всё время смотреть, наблюдать, что происходит вокруг театра, как это складывается в общую картину. Когда-то мы начинали делать первые провокационные амбициозные спектакли, в то время, когда в других театрах были классические постановки. А сейчас, наоборот, сложно найти оперу без джинсов на сцене. Опять же, существовать в этом не хочется, надо придумывать какую-то другую историю.
Как говорится, мы должны выделяться «лица необщим выраженьем». Должно быть своё лицо. Театр — это всё-таки не живопись, потому что в живописи есть ответственность художника и холст, больше ничего.
Дальше зрители уже оценят, когда посмотрят на эту картину, может быть, через сто или двести лет. А в театре это невозможно. В театре должно быть сегодня, сейчас. И я несу ответственность перед огромным количеством людей, не перед краской или холстом, а перед душами людей, которые участвуют, которые это делают… И это огромнейший, тяжелейший процесс. Ну, какие у нас ещё планы?
Будет детский спектакль, про Снегоеда. Такая чудесная сказка Александра Покидченко, детская опера-мюзикл, на зимние каникулы. Ставить будет наш режиссёр Илья Ильин.
В третий раз весной пройдет конкурс молодых режиссёров «Нано-Опера». Мне кажется, это очень перспективный проект, который постоянно набирает обороты.
Я недавно ездил в оперный театр «Лисеу», и Кристина Шепельман, которая сейчас стала его директором, была у нас в жюри «Нано-Оперы». При первой встрече она у меня сразу спросила: «А будет «Нано-Опера», можно мне приехать? Кристина — человек очень занятой, но говорит, что всё отменит и приедет, потому что «это было так интересно, я до сих пор всем рассказываю». И потом, мне кажется, это очень здорово, что возникают новые имена в столь редкой профессии «оперный режиссёр», что их приезжают оценивать зарубежные режиссёры, директора, которые влюбляются в Москву, в молодые таланты, а это очень важно для страны.
Говорят, был феноменальный успех? Архитектором стал Шарль Гарнье. Работы по возведению оперы длились 15 лет — с по года с многочисленными перерывами из-за войны года. В году был открыт Большой Каменный театр, от которого ведется отсчёт истории Мариинского театра.
Со временем спектакли оперной труппы были перенесены на сцену Театра-цирка, сгоревшего в году. На его месте архитектор Альберто Кавос построил новый театр, который и был назван Мариинским. Первый театральный сезон в нем был открыт в году. Строительство этого культурного центра велось по проекту архитектурного бюро MAD Architects с по года.
Доступ на территорию и в здание оперы свободен: попасть туда могут все желающие. Этот театр, построенный по проекту датского архитектора Йорна Утзона, был открыт в году королевой Великобритании Елизаветой II. Планировалось, что строительство театра займет 4 года и будет стоить 7 миллионов австралийских долларов, однако опера строилась 14 лет и обошлась в миллиона долларов.
Здание театра было построено по заказу графа Франца Антона Ностица-Ринека в году. Этими спектаклями дирижировал сам автор, и на сегодняшний день — это единственный сохранившийся в первозданном виде театр, где выступал гениальный композитор.
Концертный зал был построен архитектором Луисом Доменек-и-Монтанером в году.
